ВЕСТНИК ЕКАТЕРИНБУРГСКОЙ ДУХОВНОЙ СЕМИНАРИИ. 2021. № 34

Аннотация. Статья посвящена экзегетическому анализу основных антропологических терминов — «тело» (σῶμα), «плоть» (σάρξ), «дух» (πνεῦμα), «ум» (νοῦς), «душа» (ψυχή), «совесть» (συνείδησις) — в посланиях ап. Павла, которые показывают, как апостол представлял себе человека в контексте библейской истории спасения. Больше всего в статье делается акцент на исследовании понятия «совесть», как важного для христиан в мировоззренческом плане. Чтобы осмыслить указанные термины, в статье выявлено понимание человека в греко-римской культуре в связи с антропологией ап. Павла и иудейское понимание человека с анализом основных ветхозаветных антропологических терминов, представляющих в еврейской Библии человека как целостное существо. В работе отмечено, что во время миссионерской деятельности ап. Павлу необходимо было учитывать историко-культурную ситуацию своей эпохи, чтобы выстроить корректный диалог с христианскими общинами. В этом смысле он, будучи евреем по происхождению, говоря о человеке, опирался на ветхозаветную антропологию, представленную в Библии словами тело (rf”B”), душа (vp,n<), дух (x;Wr) и сердце (bb”le Æ ble), разобранными в статье. Однако в диалоге с христианами из язычников использовались греческие термины, полностью или частично являвшиеся аналогами ветхозаветных понятий. Между тем в посланиях апостола греческие термины имеют особые семантические коннотации, представленные им в зависимости от тех или иных исторических обстоятельств его эпохи.

На примере совести, как важного и одновременно сложного мировоззренческого понятия, и других терминов в статье показано следующее. У ап. Павла «совесть» частично отображает еврейские понятия «сердца/утробы», но, имея в ней заложенный эллинистический смысл суда или оценки действий и мотиваций человека, в ранних посланиях, несет коннотацию самосознания, свидетельства, автономной инстанции, а также ответственности верующего перед Богом и ближним. Поэтому, чтобы приблизиться к истинному смыслу антропологических терминов в посланиях ап. Павла, необходимо исследовать послания в контексте богословско-экзегетического анализа, который касается авторства, стиля, жанра, историко-культурного контекста и других вопросов исследуемых посланий, что было сделано в данной статье.

Abstract. The article focuses on the exegetic analysis of the main anthropological terms: body (σῶμα), flesh (σάρξ), spirit (πνεῦμα), mind (νοῦς), soul (ψυχή), and conscience (συνείδησις) in the Pauline epistles. The analysis has demonstrated the way Apostle Paul imagined man in the context of the biblical story of salvation. Mainly, the article focuses on the study of a notion “conscience”, as a most important concept for the Christians worldview. In order to understand the terms, the author reveals a conception of man in both the Greco-Roman culture, with reference to the Apostle Paul’s anthropology, and the Jewish tradition, with the analysis of the main Old Testament anthropological terms representing man of the Hebrew Bible as a whole being.

It is noted that during the missionary work, Apostle Paul had to take into account the historical and cultural situation of his period in order to build a correct dialogue with Christian communities.

In this sense, being a Jew by origin, he spoke about man relying on Old Testament anthropology, represented in the Bible by the words “body” (rf’B’), “soul” (vp,n<) and “spirit” (x;Wr) and “heart” (bb”le / ble), which have been analyzed by the author of the article. However, in the dialogue with gentile Christians, Apostle Paul used Greek terms that were fully or partially analogous to the Old Testament concepts. Meanwhile, the Apostle’s Greek terms have special semantic connotations, presented by him depending on certain historical circumstances of his era. Using the example of conscience, as an important and complex worldview concept, along with other terms, the author states the following points. The Apostle Paul’s notion «conscience» partially reflects the Jewish concepts of the heart/insides, but in early epistles it includes either the Hellenistic meaning of judging or evaluating a person’s actions and motivations and that is why it also carries the connotation of self-consciousness, testimony and autonomous authority, as well as the responsibility of a Christian before God and one’s neighbor. Therefore, in order to get closer to the true meaning of the anthropological terms in the epistles of the Apostle Paul, it is necessary to examine the epistles in the context of theological and exegetical analysis, which concerns the authorship, and style, genre, and historical and cultural context, as well as other issues related to the epistles. Actually, such an analysis has been undertaken by the author of this article.

Ключевые слова: Новый Завет, апостол Павел, антропология, антропологические термины, тело, плоть, душа, дух, ум, совесть

Keywords: New Testament, apostle Paul, anthropology, anthropological terms, body, flesh, soul, spirit, mind, conscience

Аннотация. В настоящей статье исследуется вопрос об использовании отцами Церкви ревизий Акилы, Симмаха и Феодотиона, появившихся в иудейской среде взамен прежнего перевода Семидесяти (Септуагинты). Для первых христиан было вполне естественным принять Септуагинту, передававшую священные тексты Писания на родном им греческом языке. Она оказала влияние на отцов Церкви не только содержанием, но и своей терминологией. Однако во II веке появились альтернативные Септуагинте ревизии, которые содержали множество разночтений с ней. Во время вспыхнувшей иудео-христианской полемики ситуация обострилась вследствие того, что обе противоборствующие стороны пользовались разными греческими переводами. Отцам Церкви предстояло не только «дать ответ о своем уповании», но и решить вопрос о том, насколько точной передачей древнееврейского текста была сама Септуагинта, а также и то, что представляли собой ревизии Акилы, Симмаха и Феодотиона, какова была степень их верности еврейскому тексту. Актуальность статьи обусловлена тем, что в русскоязычной научной литературе вопросу об использовании ревизий Акилы, Симмаха и Феодотиона отцами Церкви не уделялось глубокого внимания. В XIX в. профессор П. А. Юнгеров дал краткую характеристику каждой ревизии, подчеркивая их индивидуальные особенности. В энциклопедических статьях, посвященных этим ревизиям, как правило, ограничиваются именами лишь 2–3-х церковных отцов (Ориген, блж. Иероним, свт. Епифаний Кипрский), которые выражали собственное отношение к ним.

Abstract. This paper investigates the attitude of Church Fathers to Greek translations of the Old Testament made by Aquila, Symmachus and Theodotion, which appeared in the Jewish environment to replace the previous translation of the Seventy (the Septuagint). It was quite natural for the first Christians to accept the Septuagint’s rendering of the Holy Scripture into their native language, and this first translation influenced them not only with its contents but also its terminology. However, in the 2nd century there appeared alternative translations that had many divergences with the Septuagint. During the outbreak of the Judeo-Christian controversy, the situation was aggravated due to the fact that both opposing sides used different Greek translations. The Church Fathers not only had to define what they believed in but also to identify how accurate the rendering of the Septuagint was and how true to the original were the translations of Aquila, Symmachus and Theodotion. The research into the use of the last three versions by the Church Fathers is particularly important because the Russian theology has not paid enough attention to this topic. There was only a short characteristic given to each of these translations by Prof. P. A. Yungerov in the 19th century. Most encyclopedic articles devoted to these translations are limited, as a rule, to the names of only 2–3 Church Fathers (Origen of Alexandria, and Jerome of Stridon, and Epiphanius, the Bishop of Salamis and Cyprus) who expressed their own attitude towards them.

Ключевые слова: переводы, ревизии, Гекзапла Оригена, Септуагинта, Акила, Симмах, Феодотион

Keywords: translations, revisions, Hexapla of Origen, Septuagint, Aquila, Symmachus, Theodotion

Аннотация. В фокусе внимания статьи — рассказ А. П. Чехова «Святой ночью». Вопрос об актуальности исследования анализируемого в настоящей статье рассказа в символическом контексте до сих пор остается дискуссионным. В то же время в зарубежном литературоведении уже были предприняты серьезные попытки проанализировать творчество А. П. Чехова на предмет символизма. В частности, У. Ч. Аксельрод был исследован рассказ «Святой ночью» в контексте общего символа литургического перехода от Великой Субботы к Пасхе. В то же время попытка герменевтического истолкования символики У. Ч. Аксельрод затронула отнюдь не все образы, использованные А. П. Чеховым в его рассказе. В статье автор предлагает читателям более широкий взгляд и подробный комментарий на использованные А. П. Чеховым библейские образы в рассказе «Святой ночью». Автор делает акцент на герменевтическом анализе исследуемых символов.

В качестве исследовательской задачи автором была определена попытка проанализировать рассказ А. П. Чехова «Святой ночью» на предмет библейского символизма, опираясь на предыдущие исследования объекта. Цель статьи — всестороннее рассмотрение существующих в исследуемом рассказе А. П. Чехова библейских символов. Особое внимание уделяется интерпретациям и комментариям зарубежных литературоведов У. Ч. Аксельрод, Д. Рейфилда и К. МакСуини. По мнению автора статьи, рассказ А. П. Чехова является целостной системой символизма, выстроенной на основе единой центральной идеи, поэтому для анализа произведения был использован системный методологический подход, в основе которого лежат принципы целостности и структуризации.

Научная новизна исследования заключается в том, что статья является первой в отечественной науке попыткой подробно исследовать рассказ А. П. Чехова «Святой ночью» на предмет библейского символизма на основе известных автору зарубежных источников. Автор статьи приходит к выводу, что библейский символизм позволяет А. П. Чехову показать непосредственное приобщение каждого из персонажей исследуемого повествования к библейским событиям, вспоминаемым за пасхальным богослужением.

Abstract. The author focuses on A. P. Chekhov’s story “Easter Eve”, though the question of the relevance of the study of this story in a symbolic context is still debatable. At the same time, foreign researchers have already made serious attempts to analyze A. P. Chekhov’s work on the subject of symbolism. In particular, W. C. Axelrod studied the story “Easter Eve” in the context of a common symbol of the liturgical transition from Holy Saturday to Easter. However, Axelrod’s hermeneutic interpretation of symbolism was not applied to all the images of this Chekhov’s story.

The article offers a broader view and detailed commentary on the biblical images used by A. P. Chekhov in the story “Easter Eve” and focuses on the hermeneutical analysis of the studied symbols. As a research task, the author attempts to analyze this story of A. P. Chekhov on the subject of biblical symbolism, based on previous studies of the object. The purpose of the article is a comprehensive review of the existing biblical symbols in this story. Special attention is paid to the interpretations and comments of foreign literary critics W. C. Axelrod, D. Rayfield and C. McSweeney. The author of the article considers this story to be an integral system of symbols, built around a single central idea, and therefore, the analysis of the work is based on a systematic methodological approach, with the principles of integrity and structuring. From the point of view of scientific novelty, this study is of special interest as the first attempt of domestic science to thoroughly study Chekhov’s story “Easter Eve” in terms of biblical symbolism, on the basis of foreign sources known to the author. The author of the article concludes that the biblical symbolism allows A. P. Chekhov to show the direct involvement of each of the story character to the biblical events remembered during the Easter service.

Ключевые слова: А. П. Чехов, «Святой ночью», пасхальный рассказ, библейские образы, русская литература, XIX век, символ

Keywords: A. P. Chekhov, Easter Eve, Easter story, biblical images, Russian literature, XIX century, symbol

Аннотация. В настоящей статье осуществляется попытка рассмотреть церковно-политические события конца 1920-х гг. — столкновение митр. Сергия (Страгородского) и оппозиционного ему епископата — как столкновение 2-х экклезиологических концепций «Церковь-организация» и «Церковь-организм». Концепция митр. Сергия «Церковь как организация», оставаясь неизменной в наиболее значимых аспектах, тем не менее переживала трансформацию в период 1910–1920-х гг. Так, до революции будущий митр. Сергий мог говорить о наличии или отсутствии нравственного авторитета равных друг другу епископов. После июльской Декларации он воспринимал себя как единственное в Российской Церкви «канонически бесспорное» звено апостольского преемства. Но в это же время его интересует не только иерархическое преемство епископата, но и административно-иерархическая многоступенчатость внутри него. Наконец, после высказанной критики, в статье 1943 г. патриарх Сергий, по всей видимости, смягчает свою позицию, признавая харизматический авторитет, но одновременно отчетливо подчеркивает авторитет иерархии в структурном положении Церкви. Авторы сборника «Дело митрополита Сергия: Документы к церковным событиям 1917–1928 гг.», в свою очередь, противопоставляли идеям митр. Сергия иное видение Церкви, которое можно обозначить как концепцию «Церковь-организм». Различия в интерпретациях центрального понятия и сопутствующих образов приводили и к разной трактовке понятия авторитета. Авторы рассматриваемого антисергианского корпуса текстов представили оригинальную концепцию церковной власти, где особое место занимал «соборный разум Церкви», носитель которого не зависит от церковной должности. Такой взгляд, предлагаемый «отошедшими» от митр. Сергия, сделал необходимой реинтерпретацию добродетели послушания, выводя ее из дисциплинарного в нравственное поле и связывая с «совестью» и «духовным чувством».

Abstract. This article raises the question of whether there were any theological concepts behind the Church-political events of the late 1920s. Having identified the institutional aspect of the ecclesiology of Metropolitan Sergius (Stragorodsky) and followed the criticism of this aspect in the compilation ‘‘The Metropolitan Sergiy’s Dossier’’, the author makes an attempt to consider this controversy as a conflict of two approaches in ecclesiology, which were based on a varied understanding of the organizational arrangement of the Church. Although Metropolitan Sergius revised the specific content of the idea of the Church-organization in the course of developing of his concept, he built his theological argumentation around this image of the Church. The article traces the evolution of Metropolitan Sergius’ ideas about the authority of the hierarchy. Before the revolution, he spoke about the moral aspects of the authority of equal bishops. After the “July Declaration”, he perceived himself as the only “canonically undisputed” link of Apostolic succession in the Russian Church. At the same time, he was interested not only in the hierarchical succession of the episcopate, but also in the administrative-hierarchical multi-layered structure within it. Finally, after the criticism regarding his article in 1943, Metropolitan Sergius seems to soften his position, recognizing the authority of charismatics, but at the same time clearly emphasizing the authority of the hierarchy in the structural position of the Church. The authors of the compilation, in turn, opposed to the ideas of metropolitan Sergius suggesting a different image of the Church, which can be described as the concept of the Church-organism. The differences in the interpretation of the Central concept and in the associated images led to varied interpretations of the concept of authority. The authors of the anti-Sergian corpus of texts presented an original concept of Church authority, where a particular position was assigned to the «conciliar mind of the Church», the bearer of which does not depend on the Church office. This view, proposed by those who «deserted» Metropolitan Sergius, made it necessary to reinterpret the virtue of obedience, taking it from the disciplinary to the moral field and linking it with «conscience» and «spiritual feeling».

Ключевые слова: русское богословие, экклезиология, церковный авторитет, патриарх Сергий (Страгородский), новомученики, сборник «Дело митрополита Сергия»

Keywords: Russian theology, ecclesiology, Church authority, Patriarch Sergius (Stragorodsky), New Martyrs, Collection «The Metropolitan Sergiy’s Dossier»

Аннотация. В настоящее время в церковной среде наблюдается повышенный интерес к духовному наследию архим. Софрония (Сахарова). Многие священнослужители и миряне видят в его трудах пути выхода из сложившихся трудностей в богословии и в духовной жизни. Его богословие, имеющее твердую опору в Священном Предании и Писании, своей глубиной поражает и исследователей, и простых читателей его трудов. В некоторых случаях (в основном со стороны фундаменталистов, строгих консерваторов) это внимание вызвано опасениями и подозрениями в попытке внести что-то новое в богословие и молитвенную практику Православной Церкви. В обоих случаях очевидна необходимость углубленного изучения наследия этого великого подвижника, который в 2019 г. был канонизирован Константинопольской Православной Церковью.

В нашей статье затрагивается лишь один из аспектов богословия архим. Софрония — его литургическое творчество. Проводится богословский анализ 5-ти его особых групп прошений и молитв перед Херувимской песнью, получивших название «пятерицы». Текст молитв сравнивается со схожими по смыслу текстами Служебника, Псалтири, а также проводится его богословское осмысление в свете Св. Писания и православной аскетической традиции. В исследовании используется сравнительно-сопоставительный, описательно-аналитический и историко-критический методы. Цель работы — проверка соответствия литургического творчества архим. Софрония (Сахарова) букве и духу православного богословия и благочестия.

В результате проведенной работы мы систематизировали прошения литургических молитв по определенным категориям, провели богословский анализ текстов, определили библейские аллюзии и мотивы, которыми пользовался автор при составлении данных молитв. Исследование подобного рода довольно редко для нашего времени, в т. ч. и по причине незначительного числа прецедентов. В свете этого полагаем особенно важным и актуальным для современного православного богословия проводить подобную аналитическую работу и, в случае положительных результатов, рассматривать вопрос о включении новых молитвенных текстов в священническую практику.

Abstract. Nowadays there is an increased interest in the spiritual heritage of Archimandrite Sophrony (Sakharov) in the church environment. Many clergymen and laypeople look for ways out of the difficulties in theology and in spiritual life using Archimandrite Sophrony’s works. Firmly grounded in Holy Tradition and the Scriptures, his theology impresses both researchers and ordinary readers with its depth. In some cases (mainly on the part of fundamentalists and ardent conservatives) this attention is caused by fears and suspicions of an attempt to introduce something new into the theology and prayer practice of the Orthodox Church. At any rate, the need for an in-depth study of the legacy of this great ascetic, canonized by the Orthodox Church of Constantinople in 2019, is rather obvious. The article concerns only one aspect of the theology of Archimandrite Sophronius — his liturgical texts. A theological analysis has been made for his 5 special groups of petitions and prayers before the Cherubic Song, which are called the “five”. The prayer texts are compared with similar texts of the Service Book and the Psalter; theological interpretation of these prayers is carried out from the perspective of the Holy Scriptures and the Orthodox ascetic tradition. The study uses both comparative, and descriptive-analytical and historical-critical methods. The aim of the study is to verify whether the liturgical prayers of Archimandrite Sophrony (Sakharov) correspond to the “letter and spirit” of Orthodox theology and piety. As a result of this work, the author has systematized the petitions of the liturgical prayers in certain categories and conducted a theological analysis of the texts, as well as identified the biblical allusions and motifs which the archimandrite used when composing these prayers. Research of this kind is quite rare in our time, which is due to a small number of precedents, for example. That is why the author believes it is particularly important and relevant for modern Orthodox theology to conduct such analytical work and, in case of positive results, to consider including new prayer texts into the priestly practice.

Ключевые слова: архимандрит Софроний (Сахаров), молитвы, Священное Писание, Божественная литургия, богословие, аскетика

Keywords: Archimandrite Sophrony (Sakharov), prayers, Holy Scripture, Divine Liturgy, theology, asceticism

Аннотация. Статья посвящена такой малоизученной теме, как архимандриты вечевого Пскова. Автор уточняет время первого упоминания псковских архимандритов и рассматривает все известия источников об архимандритах Псковской республики. Автор приходит к выводу, что в первый раз псковский архимандрит, возможно, упоминается в 1331 г. — присутствовавший на поставлении новгородского архиепископа архимандрит Лаврентий, вероятно, представлял именно Псков, а не Новгород. А первое надежное упоминание псковских архимандритов содержится в послании митрополита Фотия в Псков от 22 июня 1427 г. В источниках псковские архимандриты обычно упоминаются после священников главных псковских храмов. В 1438 г. митрополит Исидор оставил в Пскове наместником архимандрита Геласия, которому дал полномочия новгородского владычного наместника. Это было нонсенсом, специально отмеченным в источниках. Его преемник Григорий уже таких привилегий не имел, хотя, по-видимому, пользовался в Пскове серьезным авторитетом и, вероятно, был единственным местным архимандритом, упоминавшимся в источниках перед священниками главных городских храмов. Последнее упоминание архимандритов вечевого Пскова относится к 1485 г. и связано с неудачной попыткой Новгородского святителя Геннадия Гонзова утвердить в Пскове в чине архимандрита своего ставленника Евфимия. В конце статьи приведен список псковских архимандритов с датами их пребывания на данной должности.

Abstract. This work is devoted to such a little-studied topic as the archimandrites of the veches’ Pskov. The author clarifies the time of the first mention of Pskov archimandrites and considers all the sources’ information on the archimandrites of Pskov Republic. The author has come to the conclusion that Pskov archimandrite became mentioned probably for the first time in 1331: it was archimandrite Lavrentiy, who was present at the Novgorod archbishop’s ordaining, and most likely represented Pskov, not Novgorod. And the first reliable mention of Pskov archimandrites is contained in the message of Metropolitan Photius to Pskov dated June 22, 1427. Usually the sources refer to Pskov archimandrites after mentioning the priests of the main Pskov temples. In 1438, Metropolitan Isidor appointed Archimandrite Gelasius as governor of Pskov, giving him power of the Novgorod governor. This was nonsense, which was especially noted in the sources. His successor Grigory had no such privileges, although he apparently enjoyed recognized credibility in Pskov, being probably the only local archimandrite mentioned in the sources ahead of the priests of the main city temples. The last mention of archimandrites of the veches’ Pskov dates back to 1485 and is connected with the unsuccessful attempt of Novgorod Bishop Gennady Gonzov to establish his protege Euphimy in the rank of Pskov archimandrite. At the end of the article is a list of Pskov archimandrites, indicating the dates of their tenure in this position.

Ключевые слова: Псков, Псковская республика, архимандрит, митрополит Фотий, наместник

Keywords: Pskov, Pskov Republic, archimandrite, Metropolitan Photius, governor

Аннотация. Псковская архимандрития оказалась мало изученной в исторической науке. В данной статье речь пойдет о последнем архимандрите вечевого Пскова Евфимии. Деятельность его рассматривается в общеисторическом контексте. К числу источников о ней, помимо летописной статьи 6994 г. Псковской 2-й летописи, предлагается отнести послание Иосифа Волоцкого архимандриту Евфимию, которое ранее считалось направленным во Владимирский Рождественский монастырь. В статье рассмотрена аргументация А. И. Алексеева в пользу более поздней датировки участия в полемике против еретиков преподобного Иосифа Волоцкого. Автор статьи пришел к выводу, что поскольку невозможно однозначно определить, верна ли традиционная точка зрения о датировке полемики началом 1490-х гг. или точка зрения А. И. Алексеева, датировавшего ее начало первыми годами ХVI в., определение адресата послания как псковского архимандрита вполне возможно.

Abstract. The archimandrites of Pskov were poorly studied in historical science. This article focuses on Euthymius, the last archimandrite of the veche’s Pskov. The activities of this archimandrite are viewed in a general historical context. In addition to the chronicle article for the year 6994 from the 2-nd Pskov Chronicle, the author proposes to complete the sources about the archimandrite’s activities with the message of Joseph Volotsky to Archimandrite Euthymius, previously considered to be addressed to the Vladimir Nativity Monastery. The article examines A. I. Alekseev’s argumentation in favor of a later dating of participation of St. Joseph Volotsky in the polemic against the heretics. The author has concluded that if it’s impossible to determine unambiguously which of the viewpoint is correct — the traditional one, dating the beginning of this polemic by the 1490s, or the Alekseev’s view, according to which it should be dated to the first years of the 16th century, it is likely that the addressee of the epistle was precisely the Pskov archimandrite.

Ключевые слова: история Русской Православной Церкви, Псков, архимандрития, ересь жидовствующих, источниковедение

Keywords: history of the Russian Orthodox Church, Pskov, Archimandrite, Heresy of the Judaizers, Source Study

Аннотация. В обширном рукописном наследии Максима Грека насчитывается 10 посланий и трактатов против астрологии, написанных в разные периоды его творчества. Это самая большая тематическая группа произведений писателя. Одним из устойчивых элементов в строении полемической речи следует признать благодарственную молитву Анны Пророчицы, выполнявшую функцию доказательства Божественной воли в судьбе человека и тем самым опровергавшую учение звездочетцев. Наряду с двумя ранними посланиями дипломату Ф. И. Карпову и 4-мя главами прижизненного кодекса публициста, исследованными и опубликованными, большое значение для понимания истории складывания цикла имеют 3 текста из уникального Румянцевского сборника (РГБ. Ф. 256. Собрание Румянцева. № 264. Середина XVI в. Л. 14–18, 22–26 об.), названные как «Сказание от части 3-й песни Анны Пророчицы». Термин «сказание» надо понимать как толкование, а не как жанровое определение. Румянцевские сочинения подготовлены к научному изданию на основе текстологического анализа. Предмет настоящего исследования — определение места и роли этих сочинений в антиастрологическом цикле Максима Грека и развитии авторского замысла средневекового публициста. Одно Сказание (л. 11 об. – 14 об.) состоит из 3-х примеров толкования 2-х стихов молитвы Анны Пророчицы (1 Цар 2. 4–5), и это стало главной особенностью произведения. Анализ позволяет видеть саму практику работы Максима Грека как «толковника» библейского текста. Важно отметить, что ее результаты не использованы публицистом в сочинениях цикла, тогда как интерпретация следующих стихов ветхозаветного текста (1 Цар 2. 6–8) вошла в структуру почти всех слов ученого монаха против астрологии и стала некоей константой повествования. Извлечь смысл из слов Пророчицы ставит публицист своей целью в другом румянцевском Сказании (л. 14 об. – 18). В истории складывания антиастрологического цикла Максима Грека проявилась тенденция к усилению роли псалмов Давида и элиминированию молитвы Анны, и в истории текста 2-го Сказания зафиксирован момент перехода публициста от опыта интерпретации песни Пророчицы к системному подходу изложения аргументов в полемических трактатах 30–40-х гг. XVI в. Межтекстовый анализ позволяет определить близость сочинения из Румянцевского сборника к «Слову о Промысле» (13-я глава Иоасафовского собрания), составленному на завершающем этапе работы Максима Грека над сочинениями против звездочетцев. 3-е сочинение антиастрологического цикла в составе Румянцевского сборника (л. 22–26 об.) к благодарственной молитве Анны не обращено, и имя Пророчицы в нем не упомянуто. Заголовок приписан книжником. Автор здесь предлагает «любезнейшим мужам» еще одно «краткое писание на обличение лжи», ссылаясь на свои прежние труды. Концепт «самовластного дара», заимствованный Максимом Греком у Иоанна Дамаскина и включенный в ряд сочинений, определяет основную идею текста, составленного, вероятно, в начале 50-х г. XVI в..

Abstract. The research surveys 3 works by Maximos the Greek from the unique Rumyantsev Collection (RSL. F. 256. Rumyantsev’s collection № 264. Middle of 16th century. F. 14–18, 22–26v) named by the editor Interpretation of the Third Ode, Prayer of Anna the Prophetess. They are neither published nor widely studied but relevant to understand the creative work of the medieval writer. The subject of the present study is to define the place and the role of these pieces in the development of the authorial intent and the forming of the publicist’s anti-astrological cycle which counts 10 epistles and treatises. Dating of the texts has been revised and some semantic features have been defined. The exegesis of some verses of Anna the Prophetess’ thanksgiving prayer comprises the contents of the 2 articles. One Interpretation (f. 11v–14 v) contains 3 examples of interpreting an Old Testament ode (1 Samuel 2: 4–5). The analysis allows seeing the very working practices of Maximos the Greek as an interpreter of a Bible text. It is noteworthy that its results were not used by the publicist in the other works of the cycle whereas the exegesis of the next verses of the Old Testament text (1 Samuel 2: 6–8) has entered the structure of almost all speeches of the learned monk against astrologists and become a certain predominant in the polemic narrative. To derive meaning from the Prophetess’ words is the goal set by a coenobite of the Holy Mountain in the other Interpretation from Rumyantsev Collection (f. 14v–18). It has been established that in the history of Maximos the Greek’s anti-astrological cycle there appears a tendency to strengthen the role of David’s Psalms and eliminate the prayer of Anna in the treatises of 1540s. The 3rd work in the Rumyantsev Collection (f. 22–26v) is not addressed to the thanksgiving prayer of Anna and the Prophetess’s name is not mentioned there. The concept of the “autocratic gift”, borrowed by Maximos the Greek from John of Damascus and included by him in some works, defines the core idea of the text drafted probably in the beginning of 1550s. The works are prepared for a scholarly publication.

Ключевые слова: преподобный Максим Грек, Священное Писание, антиастрологический цикл, трактат, послание, Анна Пророчица, авторский кодекс, интерпретация

Keywords: Maxim the Greek, anti-astrological cycle, treatise, epistle, Anna the Prophetess, author’s code, interpretation

Аннотация. В статье рассматриваются антистарообрядческие сочинения 2-х видных представителей Церкви и русской письменной культуры 2-й половины XVII в. — Холмогорского архиеп. Афанасия и Тобольского митр. Игнатия (Римского-Корсакова). К анализу привлечены книга «Увет духовный» Афанасия Холмогорского и «Сибирские послания» Игнатия (Римского-Корсакова), представляющие собой комплекс из 3-х посланий. Эти произведения наиболее ярко отражают отношение обоих иерархов к противникам церковной реформы. «Увет духовный» был написан в 1682 г. после прений о вере в Грановитой палате Московского Кремля и посвящен критике челобитной защитников «старой веры». Работа митр. Игнатия над «Сибирскими посланиями» была завершена в апреле 1696 г. Основной темой посланий стала борьба с расколом в Сибири. Такие обстоятельства, как разное время и место создания, а также разные задачи, решавшиеся авторами обоих сочинений, определили содержание и своеобразие организации каждого текста. Произведения различаются по своему жанру. Афанасий Холмогорский выбрал традиционную для средневековой письменной культуры форму «книги». Митр. Игнатий использовал форму архиерейского окружного послания. Сравнительный анализ сочинений позволяет увидеть различие и сходство авторских стратегий ведения антистарообрядческой полемики, определить специфику целевых установок писателей, выбора ими литературных форм построении текста. Хотя оба автора демонстрируют разный подход к осмыслению и литературному воплощению стоявших перед ними вопросов, актуальность которых определял характер старообрядческого движения в разные его периоды, они обнаруживают близость взглядов по отношению к староверам и их идеологии, единую линию их критики и обличения, отражают позицию патриаршей Церкви. Сочинения объединяют общность темы, единый подход авторов к выбору средств воздействия на своих читателей. Оба писателя используют такие инструменты как обличительное, просветительское слово и архиерейская проповедь, в одном случае облеченные в форму книги, в другом — в форму окружных посланий.

Abstract. The article examines the anti-old believers writings of 2 prominent representatives of the Church and Russian written culture of the 2nd half of the 17th century — Archbishop Athanasius of Kholmogory and Metropolitan Ignatius of Tobolsk (Rimsky-Korsakov). The book “Spiritual Uvet” by Athanasius of Kholmogory and “Siberian Epistles” by Ignatius (Rimsky-Korsakov), which is a complex of 3 letters, are involved in the analysis. These works most clearly reflect the attitude of both hierarchs to the opponents of Church reform. The “Spiritual Uvet”, written in 1682 after the debate on faith in the Faceted Chamber of the Moscow Kremlin, is devoted to the criticism of the petitions of the defenders of the “old faith”. Metropolitan Ignatius completed his work on the Siberian Epistles in April 1696. The main theme of the Epistles is the fight against schism in Siberia. Such circumstances as the different time and place of creation, as well as the different tasks solved by the authors of both works, determined the content and organization of each text. The works differ in their genre. Athanasius Kholmogorsky wrote a “book” according to the traditional form of medieval written culture, whereas Metropolitan Ignatius chose the form of an Episcopal district epistle. A comparative analysis of these works allows one to see the difference and similarity of the author’s strategies for conducting anti-old believers polemics, as well as to determine the specifics of the writers’ goals and their choice of literary forms for a text construction. Although both authors have a different approach to comprehension and literary incarnation of the standing issues, the relevance of which determined a character of the old believer movement in different periods, they demonstrate similar views against the old-belief and its ideology, signifying a common stand on the criticism and reproof, and both reflect the position of the Patriarchal Church. The essays are united by the common theme and similar approach to the choice of means influencing their readers. Both writers use accusatory and educational word, and Bishop’s sermon, in the form of a book in one case, and in the form of district epistles in the other.

Ключевые слова: XVII век, Афанасий Холмогорский, Игнатий (Римский-Корсаков), сочинения против церковного раскола, «Увет духовный», «Сибирские послания»

Keywords: XVII century, Athanasius of Kholmogory, Ignatius (Rimsky-Korsakov), writings against the Church schism, «Spiritual Uvet», «Siberian Epistles»

Аннотация. В настоящей статье впервые полностью (с оборотом) публикуется чертеж одного из несохранившихся малых монастырей Русского Севера — Моржегорской Никольской пустыни. В условиях весьма ограниченного количества источников по его истории настоящий картографический документ представляет безусловную ценность. Изображения на чертеже выполнены с помощью простых графических образов — линий, квадратов и прямоугольников — и отображают основные постройки монастырского комплекса: 2 храма, часовню, кельи, погреб, колодец, ворота, ограду, конюшню и коровник. Все эти объекты подписаны. Несмотря на чрезвычайную условность приемов в передаче изображений, рассматриваемый чертеж уникален наличием в своем поле текста, нехарактерного для подобного типа картографических документов — прошения монастырской братии правящему архиерею на строительство новой церкви, а также указания расстояний между основными постройками монастырского комплекса. Благодаря этому мы узнаем о малоизученном виде документа XVII в. — картографическом произведении с заключенным в нем обращением к вышестоящему должностному лицу. Тем самым документ показывает механизм коммуникации между монастырской братией и правящим архиереем по важным вопросам жизни обители. В свою очередь сведения о расстояниях между постройками помогли произвести расчеты площади монастыря и сделать реконструкцию его плана. Рассматриваемый чертеж является, возможно, единственным сохранившимся картографическим изображением малого монастыря Русского Севера XVII в. Использование приемов внешней и внутренней критики источника позволило максимально полно раскрыть информационный потенциал картографического документа — определить его атрибуцию, узнать характер конфигурации, застройки и архитектуры монастырского комплекса, установить статус обители, цель составления документа, имя адресата, имя человека, его доставившего и дату, когда это произошло.

Abstract. This article publishes for the first time in full a drawing of the Morzhegorsk Nikolskaya pustyn, one of the unpreserved small monasteries of the Russian North. Considering the very limited number of sources on its history, this cartographic document is of absolute value. The images made by simple graphic depictions such as lines and squares, and rectangles, show the main buildings of the monastery complex: 2 temples, a chapel and cells, a cellar, well, gates and fence, as well as a stable and a cowshed. All the objects are signed. Despite the extreme conventionality of the images, the drawing is unique due to the written text which is uncharacteristic for this type of cartographic documents. It contains a monks’ petition to the bishop for the construction of a new church, with an indication of the distances between the main buildings of the monastery complex. Thanks to this text, it became known about the little-studied types of 17th century documents — cartographic works with an appeal to a higher official included in it. Thus, the document shows a mechanism of communication between monks and the ruling bishop on important issues of the monastery life. The information about the distances between the buildings has permitted the author to calculate the area of the monastery, as well as to make the reconstruction of its plan. This drawing is, perhaps, the only surviving cartographic image of a small monastery of the Russian North of the 17th century. Using methods of external and internal source criticism the author has been able to fully reveal the information potential of a cartographic document — to determine its attribution and find out the nature of the configuration, development and architecture of the monastery complex, as well as to establish the status of the monastery, purpose of the document, and also the names of an addressee and deliveryman and the date the document was delivered.

Ключевые слова: Россия XVII века, русские географические чертежи, древнерусская картография, малые монастыри Русского Севера, архиепископ Холмогорский и Важский Афанасий (Любимов), источниковедение, археография, архив Санкт-Петербургского института истории РАН

Keywords: 17th century Russia, Russian Geographical Drawings, Old Russian cartography, small monasteries of the Russian North, Archbishop Athanasius of Kholmogory, source criticism, archaeography, Archive of the St. Petersburg Institute of History (Russian Academy of Sciences)

Аннотация. О нашумевшей в свое время экспедиции Н. И. Ашинова в Эфиопию написан ряд работ научного и околонаучного характера. В них, в частности, содержатся некоторые лакуны и неточности, которые нельзя не отметить. Данное исследование ставит своей задачей попытаться исправить (хотя бы отчасти) эту досадную оплошность. Дело в том, что далеко не все документы, хранящиеся в архивах, как в России, так и за рубежом, были выявлены и использованы исследователями при реконструкции событий, связанных с именем Николая Ивановича Ашинова. В этом контексте цель настоящего исследования — введение в научный оборот некоторых малоизвестных материалов, содержащих принципиально значимые подробности деятельности Н. И. Ашинова и его спутников в 80-е гг. XIX столетия на территории Африканского Рога. В первую очередь речь пойдет о материалах, связанных с Александрийским Коптским Патриархатом. В планы Н. И. Ашинова входило не только основание российской военно-морской базы на Красном море, но и сближение Российской империи с христианской Эфиопией в религиозном отношении. Это последнее было и целью, и средством авантюры. Подробности деятельности «атамана вольных казаков» освещены в ряде архивных дел на русском, французском, итальянском и эфиопских языках, о чем и пойдет речь в рамках настоящего исследования. Сличение документов позволяет выстроить хронологию событий, связанных с посещением русскими казаками Эфиопии и Красноморского побережья и начальной стадией процесса сближения Эфиопской (монофизитской) и Русской Православной Церквей. В частности, впервые будет приведен в переводе на русский язык текст письма Н. И. Ашинова Коптскому патриарху Кириллу V. В рамках настоящего исследования применялся принятый в отечественных исторической и востоковедной науках сравнительно-исторический метод работы с материалом, а также проблемно-тематический подход к рассмотрению явлений и процессов, происходивших на Африканском Роге и (отчасти) в Египте в 80-е гг. XIX столетия.

Abstract. A number of scientific and pseudo-scientific works have been written about the sensational N. I. Ashinov’s expedition to Ethiopia, which, in particular, contains some lacunae and inaccuracies that cannot be ignored. The fact is that not all documents stored in archives, both in Russia and abroad, were identified and used by researchers. In this context, the purpose of present study is to introduce into scientific circulation little-known documents containing details of the activities of N. Ashinov and his companions on the territory of the Horn of Africa in the 1880s, and, above all, the author focuses on the materials associated with the Patriarchate of Alexandria. Ashinov’s plans included not only the establishment of a Russian military base on the Red Sea, but also a rapprochement of the Russian Empire with Christian Ethiopia in religious terms. This last was both a goal and a means to achieve his goals. The activity of Ataman of the Free Cossacks is covered in a number of archival documents in Russian, French, Italian and Ethiopian languages, which are to be discussed in the framework of this study. In particular, the text of a letter from N. I. Ashinov to the Coptic Patriarch Cyril V has been given in Russian translation for the first time. In the framework of this research the comparative-historical method of working with documental material, adopted in the Russian historical and Oriental sciences, was used, as well as the thematic approach aiming at the understanding of the phenomena and processes that took place on the territory of the Horn of Africa and, in part, in Egypt during the 1880s.

Ключевые слова: Абиссиния, Эфиопия, экспедиция Ашинова, Африканский Рог, Эфиопская Церковь, Коптская Церковь, Кирилл V, Александрия, церковные связи

Keywords: Abyssinia, Ethiopia, Ashinov’s expedition, Horn of Africa, Ethiopian Church, Coptic Church, Alexandria, Cyril V, Church relations

Аннотация. В статье рассматривается один из наименее изученных эпизодов в истории пастырской подготовки в России — подготовительный этап преобразований духовно-учебной системы 1830–1840-х гг. Цель исследования — выявление перечня задач духовной школы согласно представлениям ученого духовенства эпохи, в их взаимосвязи с преподаваемым богословским курсом. Актуальность исследования обусловливается дискуссионностью вопроса о предназначении духовной школы: вопрос, кого и как в конечном счете должна готовить духовная школа стоит сегодня столь же остро, как и в рассматриваемый период. Училищным Уставом 1814 г. были заложены две идеи — подготовка служителей Церкви и образование детей духовенства. Заложенная коллизия приводит к размытости цели духовного образования. Преобразования, инициированные графом Н. А. Протасовым в 1837 г., во многом определили образ духовной школы в николаевскую эпоху, а также направления дискуссий 1860-х гг. При этом в большинстве имеющихся исследований исторические явления и процессы оказываются вырваны из интеллектуального контекста эпохи, что обусловливает необходимость проведения исследования с учетом широкого круга источников. Так, в рамках статьи обобщены результаты изучения «конспектов богословского учения» ректоров духовных семинарий, составленных в контексте духовно-учебных преобразований 1837–1840 гг. Представляемые источники содержат рефлексию современниками проблем духовного образования, проекты их решения, тем самым отражая интеллектуальный контекст эпохи перед началом преобразований. Предлагаемые ректорами проекты преобразования духовных семинарий впервые начинают исходить из подготовки пастыря как главной цели духовного образования. В результате исследования был выявлен ряд различных концепций понимания образа пастыря, сформированных средой ученого духовенства. Невозможность примирить эти концепции между собой в конечном итоге привела к непоследовательным преобразованиям, отягощению учебного курса и затем — к масштабной критике результатов протасовских реформ в историографии.

Abstract. The article proposes to consider one of the least studied episodes in the history of pastoral training in Russia — the preparatory phase of transformation of the spiritual-educational system of the 1830–1840s. The aim of the study is to identify a list of tasks of the theological schools according to the ideas of the scholarly priesthood of the era, especially in the context of preparation of the clergy. The relevance of the study is determined by a disputed issue of the purpose of the theological school: the question of who and how, in the final analysis, should be prepared by the theological school is as acute today as in the period under review. The 1814 Charter of theological schools implied two different goals: the training of Church ministers and the education of the clergy’s children. It led to the blurring of the goal of spiritual education as a whole. Transformations initiated by Count N. A. Protasov in 1837, largely determined the image of the theological school in the Nikolaevan era, as well as framed the debates about religious education in the 1860s. Moreover, in most of the available studies, historical phenomena and processes are torn out of the intellectual context of the era, which necessitates a study taking into account a wide range of sources related to the spiritual school of the Nicolas I period. The article summarizes the study of “abstracts of theological teachings” made by the rectors of theological seminaries in the context of spiritual-educational transformations of 1837–1840. The projects for a transformation of theological seminaries that were proposed by the rectors, considered the preparation of the shepherd as the main goal of spiritual education for the first time. At the same time, the research has brought out a number of entirely different concepts of the shepherd, which were formed among the learned clergy. The inability to reconcile these concepts ended in disjointed transformations and burdened curriculum, which finally drew criticism of the results of Protasov’s reforms as was reflected in historiography. One can establish that the difference in approach to pastoral training, reflected in the sources, was characteristic of a wide circle of people, including hierarchs and members of the Holy Synod. The results obtained allow to get a more balanced approach to understanding the significance of this period for the history of the ecclesiastical school and church-state relations, as well as to trace an influence of the general processes in the spiritual-educational system on the development of pastoral training of the 19th century.

Ключевые слова: российская духовная школа, пастырская подготовка, пастырское богословие, история Русской Православной Церкви

Keywords: Russian ecclesiastical school, pastoral theology, pastoral training, history of the Russian Orthodox Church

Аннотация. Актуальность статьи определяется необходимостью объективной оценки места и роли церковной исторической науки и ее представителей в научной, социальной, культурной жизни российского общества.

Конец 1990-х — 2010-е гг. отмечены выпуском значительного количества научных статей и монографий, посвященных деятельности духовных академий и семинарий, изучению научного наследия историков Церкви. Но в настоящее время не проведен целостный анализ историографии церковной исторической науки, отсутствует ее периодизация, не выявлены характерные черты каждого этапа развития. При этом многое из опыта организации научной и образовательной деятельности дореволюционных духовных академий могло бы стать полезным для современных духовных учебных заведений. Таким образом, цель данной статьи заключается в комплексном исследовании историографии церковной исторической науки, выявлении этапов и направлений ее развития, что может внести существенный вклад в формирование целостной концепции развития высшей духовной школы.

База для данного исследования — труды, посвященные русской церковной исторической науке, созданные за период со 2-й половины XIX в. по настоящее время. Рассматриваются труды профессорско-преподавательской корпорации духовных академий 2-й половины XIX — 1-й четверти ХХ вв. И. А. Чистовича, С. К. Смирнова, П. В. Знаменского, Е. Е. Голубинского, А. П. Лебедева, созданные в эмиграции работы И. К. Смолича и Н. Д. Тальберга, труды современных исследователей Н. Ю. Суховой, В. А. Тарасовой, М. В. Шкаровского, Н. И. Солнцева, Д. А. Карпука и др.

Исследование основано на применении как общенаучных, так и конкретно-исторических методов. Значимый вклад в исследование вносят интеллектуальная история и биографический метод, направленные на реконструкцию творческой лаборатории церковного историка, приближающей нас к пониманию причин создания научных сочинений, их особенностей, целей и задач. Для обобщения выявленной информации применялся проблемно-хронологический метод, направленный на деление материала на группы более узких вопросов, изучаемых в хронологической последовательности.

Abstract. The relevance of the article is determined by the need for an objective assessment of the place and role of church historical science and its representatives in the scientific, social, and cultural life of Russian society. The period of late 1990s — 2010s was marked by the release of a significant number of scientific articles and monographs on the activities of theological academies and seminaries, as well as studying the scientific heritage of church historians. But to this day, a holistic analysis of the historiography of church historical science has not been carried out, its periodization is absent and the characteristic features of each of the stages of its development have not been identified. At the same time, much of the experience in organizing the scientific and educational activities of pre-revolutionary theological academies could become useful for modern theological educational institutions. Thus, the purpose of this article is to conduct a comprehensive study of the historiography of church historical science and to identify the stages and directions of its development, which can make a significant contribution to the formation of a holistic concept for the development of a higher school. The basis for this research is the works devoted to the Russian Church historical science, created over the period from the second half of the 19th century until now. The works of the professor-teaching corporation of theological academies of the second half of the 19th —first quarter of the 20th centuries are considered: I. A. Chistovich, S. K. Smirnov, P. V. Znamensky, E. E. Golubinsky, A. P. Lebedev, A. V. Kartashev; as well as the works of I. K. Smolich and N. D. Talberg created in exile, and works of modern researchers — N. Y. Sukhova, V. A. Tarasova, M. V. Shkarovsky, N. I. Solntsev, D. A. Karpuk and others. The research is based on the application of both general scientific and specific historical methods. A significant contribution to the research is made by the intellectual history and the biographical method aimed at the reconstruction of the creative laboratory of the church historian, which can bring one closer to understanding the reasons for creating scientific works, their features, goals and purposes. To summarize the information revealed, a problematic-chronological method was used, aimed at dividing the material into the groups of narrower questions studied in chronological order.

Ключевые слова: церковная историческая наука, богословие, историография, православные духовные академии, профессорско-преподавательский состав, история науки

Keywords: church historical science, theology, historiography, Orthodox theological academies, professorship, history of science

Аннотация. Служение православного духовенства на пароходах Добровольного флота остается малоизученной страницей истории Русской Православной Церкви. В данной статье на примере жизненного пути клирика Екатеринбургской епархии иерея Георгия Левитского освещен небольшой эпизод, с которого начинается священническое служение на флоте, — процесс назначения духовенства на пароходы. Выбор в качестве примера биографии отца Георгия неслучаен — в течение многих лет клирик занимал различные должности в Екатеринбургской епархии, в том числе был преподавателем Екатеринбургского духовного училища. Затем священнослужитель четырежды отправлялся в плавание на пароходах Добровольного флота в качестве судового священника. Благодаря запискам, в которых клирик кропотливо фиксировал основные события плавания и особенности организации религиозной жизни на борту, у исследователя есть богатый материал по истории морского духовенства. Этот источник, вместе с делопроизводственными материалами и межведомственной перепиской, позволил реконструировать процесс назначения клирика на суда Добровольного флота. Автором выявлена основная специфика системы назначения священнослужителей на пароходы. Определен круг вопросов, требующих дальнейшего изучения.

Abstract. The service of the Orthodox clergy on the board of the Dobroflot vessels remains a poorly studied page in the history of the Russian Orthodox Church. In this article, on the example of the life of a cleric from the Ekaterinburg diocese, priest Georgy Levitskiy, a small episode has been studied, from which the priestly service in the navy used to begin — the process of appointing clergy to ships. The choice of the biography of Fr. Georgy is not accidental: for many years the cleric held various educational and diocesan posts in the Ekaterinburg eparchy, including teacher’s position at the Ekaterinburg Theological School. Then Fr. Georgy went on a voyage on the Dobroflot ships four times as a navy chaplain. Thanks to the notes in which the cleric painstakingly recorded main events of the voyages and peculiarities of the organization of religious life on board, the researcher has got a wealth of material on the history of the naval clergy. This source, together with clerical materials and interagency correspondence, has helped to reconstruct the process of appointing cleric to the Dobroflot vessels. The author has revealed the main specificity of the system for appointing clergymen to ships. And a range of issues requiring further study has been also identified.

Ключевые слова: судовой священник, морское духовенство, православные священники на пароходах Добровольного флота, назначение священников на пароходы Добровольного флота

Keywords: navy priest; navy clergy; Orthodox clergy on the vessels of Volunteer Fleet, protopresbyter of the army and naval clergy, the process of appointing clergy to the Dobroflot vessels

Аннотация. Статья посвящена анализу воспоминаний В. П. Рыбинского о его учителе и коллеге по Киевской духовной академии профессоре А. А. Дмитриевском. Мемуары сохранились среди бумаг другого профессора Киевской духовной академии, П. П. Кудрявцева, и ныне находятся в архиве Библиотеки Московской духовной академии в двух видах: машинописном (папка № 283) и рукописном (папка № 284). Об А. А. Дмитриевском В. П. Рыбинский оставил вспоминания не только в рамках специального раздела, который можно условно разделить на 4 части, но и в других местах своего труда, где автор упомянул об ученом кратко.

В результате изучения всех фрагментов мы пришли к выводу, что воспоминания проф. В. П. Рыбинского предоставляют некоторые новые данные для характеристики личных качеств А. А. Дмитриевского и позволяют иначе посмотреть на его взаимоотношения с другими людьми — коллегами по Киевской духовной академии и студентами. Сопоставление этих воспоминаний с другими историческими источниками позволяет скорректировать и уточнить некоторые элементы биографии А. А. Дмитриевского и его деятельности, что само по себе важно с точки зрения выявления основных побудительных мотивов тех или иных действий ученого.

В Приложении к исследованию публикуется цельный фрагмент воспоминаний В. П. Рыбинского об А. А. Дмитриевском по рукописи из архива Библиотеки МДА.

Abstract. The article is devoted to the analysis of V. P. Rybinsky’s recollections of his teacher and colleague from the Kiev Theological Academy, Professor A. A. Dmitrievsky. The memoirs have remained among the papers of P. P. Kudryavtsev, another Professor of the Kiev Theological Academy, and are kept now in the archives of the Moscow Theological Academy Library in two forms: typewritten (folder No. 283) and handwritten (folder No. 284).

V. P. Rybinsky wrote about A. A. Dmitrievsky within a special section, which can be conditionally divided into 4 parts; and also he mentioned the scientist briefly in other paragraphs of his work. After examining all the fragments, the author has concluded that the memoirs of Professor V. P. Rybinsky provide some new data to characterize A. A. Dmitrievsky’s personal qualities, and allow looking differently at his relationship with the students and colleagues at the Kiev Theological Academy. The author compares these memories with other historical sources, so it has been possible to correct and clarify some elements of A. A. Dmitrievsky’s biography and activities, which is especially important for identifying the main incentives for certain actions of the scientist. The supplement to the study published below, contains a coherent fragment of Rybinsky’s memoirs about A. A. Dmitrievsky, from the manuscript of the Archive of the Moscow Theological Academy’s Library.

Ключевые слова: А. А. Дмитриевский, П. П. Кудрявцев, мемуары, воспоминания, литургика, Киевская духовная академия

Keywords: A. A. Dmitrievsky, P. P. Kudryavtsev, memoirs, recollections, Liturgics, Kiev Theological Academy

Аннотация. Данная статья является продолжением серии публикаций автора, посвященных судьбам священников Русской Православной Церкви после революции. Автор привлекает внимание к обстоятельствам жизни и трагической гибели священника г. Армавира Краснодарского края Николая Афанасьевича Бернасовского (1879–1933), происходившего из священнической семьи. Жизнь отца Николая до революции примечательна тем, что он нес свое пастырское служение в отдаленных землях: в 1904–1914 гг. в Персии в подчинении Грузинского экзархата (под управлением архиепископа Карталинского и Кахетинского), а затем в 1914–1920 гг. на Кавказе и в Закавказье, в Тифлисе, в составе вновь созданного Кавказского экзархата. После революции и гражданской войны пастырь служил на Кубани, сменив в течение краткого времени ряд приходов. В статье прослеживаются служебные назначения священника и показано, как политические события в истории страны и Церкви отразились на судьбе его и его семейства. В 1933 г. о. Николай был арестован по обвинению в участии в контрреволюционной организации «Южно-Русский Синод». В течение 2-х месяцев после этого он был обвинен в контрреволюционной деятельности против советской власти, насаждении на приходах контрреволюционного монашеского элемента, помощи ссыльному духовенству и в итоге расстрелян. При изучении биографии священника использовались данные Российского государственного военно-исторического архива, Российского государственного исторического архива, Государственного архива Ставропольского края, Центрального государственного архива Республики Северная Осетия — Алания, Государственного архива Хмельницкой области и копии уголовного дела священника из Архива Управления ФСБ по Краснодарскому краю. Ценным дополнением к работе стали материалы и сведения из семейного архива Бернасовских, в котором сохранились уникальные воспоминания о трагически погибшем родственнике. В г. Армавире в настоящее время сведения об о. Николае и его трагической судьбе малоизвестны. Настоящая статья призвана восстановить справедливость и восполнить память об этом христианском мученике.

Abstract. The article continues a series of the author’s publications about the lives of Orthodox priests soon after the Revolution. The author attracts attention to the details of life and tragic death of Nikolay Afanasyevich Bernasovsky (1879–1933), a priest from the city of Armavir at the Krasnodar region. Pre-revolutionary life of Fr. Nikolay was remarkable as his pastorship took place in distant territories: first, subordinate to Georgian Exarchate in Persia in 1904–1914, and then, in 1914–1920 in Transcaucasia at Tiflis, in the newly created Caucasian Exarchate. After the Revolution and Civil war the priest served in Kuban region, having changed a number of parishes for a short period of time. The article traces his career appointments and shows how political events in the country and church history influenced the life of the priest and his family. In 1933 Fr. Nikolay was arrested and accused of participation in counter-revolutionary organization “South-Russian Synod”. During 2 months after that he was accused of counter-revolutionary activity against the Soviet government, dissemination in parishes of counter-revolutionary monastic elements and support of the exiled clergy, finally the priest was executed by shooting. In the course of study of the priest’s biography the author used documents of the Russian State Military Historical Archive, Russian State Historical Archive, State Archive of the Stavropol Territory, and the Central State Archive of the Republic of North Ossetia — Alania, as well as the State Archive of the Khmelnytsky Region, and copies of the criminal case from the Archive of Administration of Federal Security Service of Russia in Krasnodar region. The materials and memories from the archive of Bernasovsky’s family with some unique remembrances about the tragically lost relative became an important addition to this scientific work. Nowadays Nikolay Afanasyevich Bernasovsky and his tragic death are almost forgotten in Armavir. The article is meant to remedy this injustice and make up for the lack of the memory for that Christian martyr.

Ключевые слова: Грузинский экзархат, Армавир, митрополит Серафим (Мещеряков), репрессии, «Южно-Русский Синод»

Keywords: Georgian Exarchate, Armavir, Metropolitan Seraphim (Meshcheryakov), repressions, “South-Russian Synod”

Аннотация. Возобновление Следственным комитетом России в 2015 г. расследования обстоятельств гибели императора Николая II, его семьи и их приближенных актуализировало в научном и общественном поле дискуссию о судьбе останков Царской семьи. Учитывая, что решение данной проблемы лежит не только в области антропологической или генетической, но и исторической, новое следствие решило уделить особое внимание исторической экспертизе темы. Один из необходимых этапов такой экспертизы — максимально полная публикация источников по истории цареубийства. В данной статье впервые полностью публикуется фрагмент воспоминаний члена Уральской областной коллегии Чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией Исайи Иделевича Родзинского о сокрытии останков императора Николая II и Царской семьи в июле 1918 г. под Екатеринбургом. Мемуары Родзинского представляют собой важный источник по проблеме «екатеринбургских останков», который стоит в одном ряду с аналогичными воспоминаниями уральских чекистов Я. М. Юровского и Г. И. Сухорукова. Однако, в отличие от письменных мемуаров Юровского и Сухорукова, появившихся в 1920–1930-е гг., публикуемые воспоминания были не только созданы в более позднее время (1964 г.), но и зафиксированы на 2-х носителях: магнитной ленте (звукозапись) и бумаге (стенограмма звукозаписи). Использование аудиозаписи воспоминаний И. И. Родзинского в качестве исторического источника повышает его информационный потенциал, т. к. это позволяет анализировать не только изложенные фактические события, но и отмечать настроение рассказчика, его отношение к предмету повествования. Однако стенограмма рассказа И. И. Родзинского представляет собой лишь вольный конспект, в котором, наряду с пропуском отдельных абзацев и предложений, нарушена пунктуация, подчас отсутствует смысловая связь между отдельными фрагментами текста. В отличие от предыдущих изданий данного источника (1993, 2008 гг.), выполненных по машинописной стенограмме, публикация текста осуществлена непосредственно по звукозаписи воспоминаний.

Abstract. The investigation of the circumstances of the death of Emperor Nicholas II, his family and their entourage restarted by the Investigative Committee of Russia in 2015 brought up the discussion on the fate of the remains of the Tsar’s family in the scientific and public field. Considering that the solution to this problem lies not only in the anthropological or genetic field, but in the historical one also, the new investigation is to pay special attention to the historical examination of the topic. Full publication of sources on the history of regicide is among the necessary stages of such an examination. A fragment of the memoirs of Isaiah Rodzinsky, member of the Ural Regional Collegium of the Extraordinary Commission for Combating Counter-Revolution, dedicated to the concealment of the remains of Emperor Nicholas II and the Tsar’s family near Ekaterinburg in July 1918, is published in full for the first time. Rodzinsky’s memoirs are an important source on the problem of the “Ekaterinburg remains”, which is on a par with similar memoirs of the Ural Cheka officers Ya. M. Yurovsky and G. I. Sukhorukov. However, unlike the written memoirs of Yurovsky and Sukhorukov, which appeared in the 1920s–1930s, the memoirs published below were created at a later time (1964), and recorded on 2 media: magnetic tape (sound recording) and paper (audio transcript). The use of audio recordings of I. I. Rodzinsky’s memoirs as a historical source increases its information potential, since this allows one to analyze not only the stated factual events, but also to note the mood of the narrator and his attitude to the subject of the narration. However, the transcript of Isaiah Rodzinsky’s story is only a free summary, in which, along with the omission of individual paragraphs and sentences, the punctuation is broken; sometimes there is no semantic connection between individual fragments of the text. In contrast to previous editions of this source (1993, 2008), made according to the typewritten transcript, the publication of the text has been carried out directly from the sound recording of memories.

Ключевые слова: гибель Царской семьи, «екатеринбургские останки», источник, фонодокумент, мемуары

Keywords: death of the Tsar’s family, Ekaterinburg remains, source, soundtrack, memoirs