ВЕСТНИК ЕКАТЕРИНБУРГСКОЙ ДУХОВНОЙ СЕМИНАРИИ. 2015. №2 (10)

Аннотация. В статье рассматривается явление «нестяжательности» как одного из условий аскетичности монашеского подвига. Данное понятие зафиксировано в ряде литературных источников, в том числе агиографического характера и святоотеческой письменности первого тысячелетия. В истории средневековой Руси «нестяжательность» получила особый акцент в виду секуляризационной политики московских великих князей, стремящихся, опираясь на аскетические взгляды ряда представителей отечественного иночества, вернуть принадлежащие монастырским корпорациям земли в государственный фонд. Участие в полемике вокруг земельного вопроса приписывают прп. Нилу Сорскому, чьи взгляды были согласны со святоотеческим учением. Изучение исторических источников позволяет сделать выводы о том, что прп. Нил не был полемистом, его учение касалось внутренней монашеской аскезы, требующей уединения и свободы от государственной власти. Сопоставление взглядов прп. Нила сорского с взглядами его позднейших последователей дает возможность утверждать, что взгляды прп. Нила, согласные с учением Церкви, не соответствуют программе его последователей, имеющих большее отношение к теоретической общественно-политической деятельности, не связанной с аскетической практикой. Самым непримиримым борцом за идею монастырского «нестяжательства» был инок-князь Вассиан Патрикеев, которым создано несколько произведений нравоучительного и канонического характеров. Имея аристократическое происхождение, Вассиан попытался воплотить идеи прп. Нила сорского в своей общественно-политической деятельности, связывая последнюю с авторитетом нила сорского. Вероятно Вассианом Патрикеевым была создана устная легенда, сообщающая о выступлении прп. Нила на соборе 1503 года с предложением отказа монастырей от практики землевладения. «Письмо о нелюбках» как источник сведений о соборе 1503 года требует своего дальнейшего изучения, в том числе и в вопросе авторства, поскольку его автор находился под влиянием Вассиана или пользовался его сведениями в изложении исторической канвы.

Abstract. The article deals with the phenomenon of “nestjazhatel’nost” (ungreediness) as one of the most fundamental conditions of asceticism. This concept is recorded in a large number of sources, including the hagiographic and patristic literature of the first millennium. In the history of medieval Russia “nestjazhatel’nost” received special emphasis in the tide of the secularizing policy of the Moscow grand dukes who were seeking, basing themselves on the views of a certain group of representatives of ascetic monasticism, to return the monastic lands to the state funds. These views were represented by Saint Neilus of Sora and found themselves in agreement with the patristic teaching. The study of historical sources leads us to the conclusion that Neilus of Sora didn’t participate in the polemics himself whereas his teachings had as their object the internal monastic asceticism that required privacy and freedom from the state power. A comparison of Neilus’ views with those of his later followers authorizes us to stress the lack of correspondence of the latter both with St. Neilus or with the patristic tradition. The most uncompromising fighter for the idea of the “ungreediness” of the monasteries was the monk-prince Vassian Patrickeyev who authored several sermons and canonic works. Being of aristocratic origin, Vassian tried to translate St. Neilus’ ideas to his own social and political activities. Probably, Vassian inaugurated an oral legend that told the then Russian noblemen about St. Neilus’ speech at the Moscow Council of 1503, which contained the proposal to reject for the Russian monasteries land possession. The “Letter about nelyubki (those unloved)” as a source of information about the Council in question requires further study, including not least the issue of its authorship, since its author was certainly influenced by Vassian or used the Vassian`s information in his presentation of the historical details.

Ключевые слова: история Руси XVI века, нестяжатели, прп. Нил Сорский, Вассиан Патрикеев, Досифей Топорков, Вассиан Кошка, легенда

Keywords: history of Russia in the 16th century, non-possessors, St. Neilus (Nil) Sorsky, Vassian Patrikeyev, Dosifey Toporkov, Vassian Koshka, legend

Аннотация. В статье рассматривается вопрос формирования принципов организации музеев в России во второй половине XIX в. Автор анализирует письмо А. Л. Бертье-Делагарда (военный инженер, археолог, нумизмат) к Н. Н. Мурзакевичу (вице-президент одесского общества истории и древностей, археолог, организатор науки) из фондов РО ИРЛИ («Пушкинский Дом»). Документ содержит анализ проекта создания церковно-археологического «христианского музея» на территории херсонесского городища (г. Севастополь). Попытки учредить такой музей предпринимались с начала 1850-х гг., сразу после основания монастыря, осуществленного в рамках реализации проекта «Русского Афона», инициированного архиепископом херсонским и таврическим Иннокентием. Древлехранилище создавалось совместными усилиями служителей монастыря св. Владимира и членов одесского общества истории и древностей. Основу коллекции составляли артефакты, иллюстрирующие историю христианства в Крыму, найденные на территории Херсонеса. Экспозицию предполагалось развернуть в специальном здании, сооруженном в виде византийского храма, возведенного из фрагментов средневековых построек. А. Л. Бертье-Делагард рассмотрел эстетические, исторические, музееведческие и экономические аспекты проекта. он подверг критике идею открытия музея на городище, удаленном от города и малопосещаемом публикой. Под сомнение была поставлена целесообразность реконструкции средневекового храма, не имеющая опоры на археологические источники. Экспозицию находок, связанных с историей христианизации таврики, А. Л. Бертье-Делагард предложил разместить в одном из действующих музеев Севастополя или Одессы. В качестве альтернативы он высказался за сооружение простого здания на городище или научную реконструкцию храма средневекового Херсона, изученного раскопками. Документ позволяет выявить характерные особенности подхода к созданию и деятельности церковно-археологического музея: публичность, доступность, экономическая целесообразность, художественно-историческая целостность здания и профиля экспозиции.

Abstract. The article is devoted to the problem of the formation of the museum organization principles in Russia in the second half of the 19th century. The author analyses the letter by Alexandre L. Berthier Delagarde (a military engineer, archaeologist, and a numismatist) to Nicholas N. Murzakevich (the then vice-President of the Odessa Society of History and Antiquities, an archaeologist and a manager of science) from the collection of the Manuscript Division of the Institute of Russian Literature (the Pushkin House). The document contains an analysis of a project of establishing an ecclesiastical and archaeological “Christian Museum” (which would be situated at Sevastopol, Chersonesos). There were some attempts at the foundation of the museum. The first of them took place in the early 50-es of the 19th century. It was connected with the activities of the Archbishop of Kherson and Tauride Innokentij. The St. Vladimir monastery was established as a part of the “Russian Athos” project. The establishment of the museum was a common effort by the monks and the members of Odessa Society of History and Antiquities. The collection consisted of the artifacts dating back to the Medieval period of Crimean Christianity. They were excavated at Chersonesos site. The special building was planned for finds exposition — it was styled after a medieval church. A. Berthier Delagarde has analyzed aesthetic, historical, economic and museological aspects of the project. He has criticized both the location of the museum on the site and the idea of an unscientific stylization. He believed that Sevastopol or Odessa museums were more suitable for a Christian exposition. As alternative, A. Berthier Delagarde has suggested an ordinary house or the basilica which had been scientifically reconstructed on the Chersonesos site. Thus the document describes the characteristic features of the late 19th-century approach of the Russian archeologists to the foundation and activity of such a museum, i. e., towards its publicity, accessibility, costeffectiveness, a correspondence between the exposure profile and the artistic and historical image of the museum building.

Ключевые слова: церковная археология, церковно-археологические музеи, история археологии, история музейного дела, А. Л. Бертье-Делагард, Н. Н. Мурзакевич, Крым, Херсонес

Keywords: history of Christian archeology, Christian and archeological museums, history of archeology, Alexandre Bertier-Delagarde, Nicholas Murzakevich, Crimea, Chersonesos

Аннотация. В статье рассматривается частный, но весьма симптоматичный эпизод взаимоотношений Русской и Константинопольской Церквей, главным героем которого оказался простой сельский священник из русской глубинки. Иеромонах Софроний (Несмеянов) из Саратовской епархии в декабре 1927 г. приехал в Москву с целью посетить Временный Патриарший Священный Синод при Заместителе Патриаршего местоблюстителя митрополите Сергии (Страгородском) и удостовериться в наличии связи Московской Патриархии с восточными патриархами. случилось так, что в самый момент его посещения Патриаршего синода туда же явился представитель Константинопольского патриарха в Москве архимандрит Василий (Димопуло), состоявший почетным членом в обновленческом лжесиноде. На прямой вопрос иеромонаха Софрония греческому архимандриту пришлось дать письменный ответ, не вполне соответствовавший прообновленческой позиции Константинопольской Патриархии и его личной. Он подтвердил, что митрополит Сергий и его синод имеют общение со всеми восточными патриархами, а женатый епископат и второбрачие духовенства Вселенская Патриархия не признают (что нисколько не мешало самому Димопуло заседать с женатыми обновленческими лжеархиереями в одном «синоде», а Константинопольским патриархам состоять с этим лжесинодом в теплой переписке). Иеромонах Софроний постарался придать этому ответу огласку, что вызвало быструю реакцию со стороны обновленцев и стоявших за ними органов ОГПУ. он был арестован, а архимандрит Василий публично отрекся от своего неблагоприятного для раскольников заявления. Перед своим арестом иеромонах Софроний успел отправить запрос самому Константинопольскому патриарху Василию III, но ответа не получил. Патриарх Василий в то время всячески ратовал за объединение Патриаршей Церкви в России с безблагодатным обновленческим псевдоцерковным сообществом. С его точки зрения, обновленческий «священный синод» и Московская Патриархия были совершенноравночестны, и он не видел препятствий для проведения их совместного собора. Позиция Константинопольской Патриархии определялась не церковными, а политическими соображениями. Так в очередной раз в готовности поддерживать обновленческий раскол в России фанар проявил свою полную беспринципность, а Русская Церковь приобрела в лице иеромонаха софрония еще одного преподобномученика.

Abstract. The article is dedicated to a particular yet rather symptomatic episode in the relations between the russian and constantinopolitan churches, in the center of which turned up to be a simple village priest from the russian countryside. hieromonk Sophrony (Nesmeyanov) came to moscow from the Saratov diocese in December 1927 with the aim to visit the Provisional Patriarchal holy Synod around the locum tenens of the Patriarch of Moscow, metropolitan Sergius (Stragorodsky), and to make certain that the moscow Patriarchate held relations with the Eastern Patriarchates. It came to pass that at the very moment of his visiting the Synod the Moscow representative of the Patriarch of Constantinople, archimandrite basileios (Demopoulos), who was an honorary member of the false synod of the church renewers (obnovlentsy), arrived there. So the greek archimandrite had to give a written answer to hieromonk Sophrony’s direct question; that answer was at odds with the pro-renewers attitude both of the constantinopolitan Patriarchate and of his own. Father basileios affirmed that metropolitan Sergius and his Synod were in communion with all the Eastern Patriarchates, while the Ecumenical Patriarchate did not recognize either married bishops, or secondmarried clergy. This did not prevent either Demopoulos himself from sitting in one assembly with the married false “bishops” of the renewers, or some Patriarchs of constantinople from holding a warm correspondence with that false “synod”. Hieromonk Sophrony had tried to make that answer public, which entailed a quick reaction on behalf of the renewers and of the united State Political Department (OGPU), i.e., the secret political police which backed them). Father Sophrony was imprisoned, while Father basileios publicly renounced from his statement which was found to be unfavourable for the dissenters. Before his imprisonment hieromonk Sophrony had managed to send a request to the Patriarch of Constantinople Basil III himself, but that letter remained unanswered. Patriarch Basil III stood then up in all ways possible for the union between the patriarchal church in russia, on the one hand, with the graceless renewed pseudo-ecclesiastical community, on the other. From his standpoint, the “holy Synod” of the renewers (obnovlentsy) and the moscow Patriarchate were absolutely equal in honour, so he saw no obstacles for convening their common synod. Such a position of the Patriarchate of constantinople was determined not by ecclesiastical considerations, but by political ones. So Phanar showed up one more time its full unscrupulousness in what his willingness to support the renewers’ schism in russia was concerned, and the Russian Orthodox Church has acquired one more holy martyr in the person of the hieromonk Sophrony.

Ключевые слова: Русская Православная Церковь, обновленческий раскол, Константинопольская Патриархия, преподобномученик Софроний (Несмеянов)

Keywords: The Russian Orthodox Church, the dissension of those who tried to renew the Church (obnovlentsy), the Patriarchate of Constantinople, the holy martyr Sophrony (Nesmeyanov)

Аннотация. В статье дан анализ лицевой рукописи начала XVIII в. из книжной коллекции Нижнетагильского музея-заповедника «горнозаводской урал», содержащей толковый Апокалипсис и фрагмент сказания о михаиле Архангеле. Подобный состав сборника представляет собой единый смысловой комплекс, повествующий о Втором Пришествии Иисуса Христа, событиях, предшествующих этому явлению и последующего за ним страшного суда над живыми и мертвыми. Такая совокупность двух эсхатологических памятников в едином кодексе, впоследствии обозначенная известным исследователем русской книжности Ф. И. Буслаевым как «Чудовский перевод», характерна для ранних и достаточно редких списков Апокалипсиса XVII — начала XVIII вв.
Указано происхождение литературного памятника о михаиле Архистратиге как раннего византийского сочинения, впоследствии включенного в Великие минеи Четьи митрополита Макария, и дано обоснование присоединения этого повествования к тексту толкового Апокалипсиса. Рассмотрены и проанализированы основные прототипы иконографии Архангела михаила эсхатологического характера, уходящие корнями в византийское искусство и отраженные в иконописи и фресковой живописи. Исследована история создания иконографической редакции «Чудовский перевод» на примере подробного анализа миниатюр сказания о михаиле Архангеле нижнетагильского списка в контексте дополнения и взаимодействия с миниатюрами Апокалипсиса.
В статье в виде таблицы указаны особенности состава миниатюрного ряда нижнетагильской рукописи, которые определены путем его сравнения с другими списками «Чудовского перевода» аналогичного состава. Автор статьи делает вывод, что нижнетагильский список обогатил представления об истории развития иконографии русского лицевого Апокалипсиса, поскольку в ряду более поздних списков «Чудовского перевода», объединивших в своем составе текст и иконографию двухэсхатологических сочинений, он продемонстрировал закрепление этой традиции, а также позволил проследить истоки русской книжной апокалиптической иконографии, начало формирования которой относится ко второй половине XVI в.

Abstract. The paper provides the analysis of the early 18th-century engrossed manuscript from the book collection of the Nizhny tagil memorial estate “The mining urals”. The manuscript contains explanatory apocalypse and a fragment of the legend of archangel Michael. This structure of the manuscript represents the uniform conceptual complex narrating about the Second coming of Jesus christ, the events preceding this coming and the following Judge of Quick and Dead. Such combination of the two eschatological monuments in the uniform code is characteristic for early and fairly rare copies of the apocalypse of the 17th — beginning of the 18th centuries. Such type of translation was later termed “chudovsky translation” by the famous russian booklore researcher, Fedor I. buslayev.
The article identifies the source of the literary monument treating about thearchistratige michael as an early byzantine work, which was later to be included in the great menaion reader by metropolitan macarius. also the author justifies the reason of its combination with the explanatory apocalypse. The author considers and analyses those basic prototypes of the archangel michael iconography of eschatological character which were rooted in byzantine art and therefore reflected in iconography and fresco painting. The following subject of the study is the formation history of the iconographic edition “chudovsky translation”. The research itself is based on the detailed analysis of the miniatures of the archangel Michael legend (from the Nizhny tagil copy) in terms of their supplementation and interaction with the apocalypse miniatures.
The article provides the table, which shows some specific features of the structure of the Nizhny tagil copy miniatures by comparing this monument with the other “chudovsky translation” copies possessing the similar structure.
The author comes to the conclusion that the Nizhny tagil copy enriches our views on the development of russian engrossed apocalypse manuscript iconography. Subsequent “chudovsky translation” copies demonstrate the same tradition of combining the text with the iconography of the two eschatological compositions. The copy also allows us to track down the sources of the russian apocalyptic book iconography which began to take a definitive shape in the second half of the 16th century.

Ключевые слова: культура, книжно-рукописная традиция, Апокалипсис, Архангел Михаил, эсхатология, иконография, миниатюра, «Чудовский перевод», редакция, извод

Keywords: culture, book and hand-written tradition, Apocalypse, Archangel Michael, eschatology, iconography, miniature, Chudovsky translation, edition, varieties of Church Slavonic

Аннотация. В статье дан анализ келарского обиходника Кирилло-Белозерского монастыря (1625–1628 гг.). Исходя из специфики функций келарей, включавшей необходимость запоминания множества установок и традиций, которые кроме всего прочего были насыщены цифрами, избранные на должность монахи заводили свои обиходники, — книги, в которых фиксировали необходимую им информацию. Поэтому, несмотря на типологическую общность Обиходников, каждая из этих книг отличается индивидуальными особенностями, определенными вариациями состава. Это делает каждый Обиходник уникальным источником. В историографии учтено 11 Обиходников второй половины XVI — 30-х гг. XVII вв. Таким образом, экземпляр ЛАИ ИГНИ УРФУ стал 12-м в этой группе. В публикации проведено сравнение состава сборника ЛАИ с другими Обиходниками конца XVI в. — 1630-х гг. отношение монастыря с соседней епархией характеризует статья о приеме 16 января 1622 г. архиепископа Вологодского и Великопермского Корнилия.
Несколько оригинальных статей Обиходника можно рассматривать как определяющие роль монастыря в духовной жизни русской аристократии начала XVII в. они фиксируют порядок приема в монастыре конкретных высокопоставленных особ.
Важнейшей составной частью Обиходников являются «Памяти келарей», которые представляют собой записи о количественном и качественном составе выдачи продуктов для различных целей. Состав статей в «Памятях келарей» носит вариативный характер. В «Памятях» Обиходника из фондов ЛАИ большую часть составляют статьи, характерные для всех известных Обиходников, при этом несколько разделов имелись ранее только в книге 1593–1594 гг. Значителен блок статей, перешедших из книги 1595–1601 гг. Ряд записей оригинален, их не было в Обиходниках старше рассматриваемого в статье сборника и они не переписывались позднее. Таким образом, в ходе сравнительного анализа Обиходника из коллекции ЛАИ ИГНИ УРФУ с известными сборниками второй половины XVI — 1630-х гг. Установлена степень его типологического единства и оригинальности, дано его научное описание. В статье опубликована фотокопия Обиходника.

Abstract. The paper analyzes the Cellarer’s Obikhodnik (1625–1628) from the Kirillo-Belozersky (St. Cyril’s White lake) monastery. Those monks who were elected to the position of a cellarer were responsible for many things. They had to remember numerous arrangements and traditions, including a lot of figures and numbers, so they used to keep obikhodniks, viz., the books where they logged the necessary information. These books have some typical common features, but each of them possesses its specific characteristics. It makes each obikhodnik a unique source. historiography considers 11 obikhodniks dated back to the the second half of the 16th — the 30-es of the 17th centuries. Thus, the copy kept in lar became the 12th in this batch. The article compares the lar copy with other everyday books dated back to the late 16th century and up to the 30-es of the 17th century.
The obikhodnik section devoted to the reception of archbishop cornelius of komel and Perm on January 16, 1622 characterizes the monastery relations with the neighboring diocese. Some original entries of the obikhodnik show the definitive role of the monastery in the spiritual life of the russian aristocracy in the early 17th century. They demonstrate the monastery having received some rules of particular high-ranking persons. The major part of the obikhodnik is the section called “a cellarer’s reminder”, which contains the information about quantitative and qualitative structure of the food rationing for various purposes. The structure of entries in this section is variable. The “reminder” section of the lar obikhodnik consists mostly of entries typical for all the known obikhodniks, several sections being available only in the book of 1593–1594. The number of entries taken from the book of 1595– 1601 is significant. Some entries are original and are available only in this copy. They couldn’t be traced to older books and were not to be rewritten in the later ones. Thus while comparing the urFu lar obikhodnik with the books dated back to the second half of the 16th — the 30-es of the 17th centuries, the author establishes the degree of its typological uniformity, on the one hand, and its originality, on the other, and gives its academic description. The article also provides the photocopy of the book.

Ключевые слова: Кирилло-Белозерский монастырь, делопроизводственная документация, келари, монастырское хозяйство, келарский Обиходник

Keywords: Kirillo-Belozersky (The White Lake St. Cyril) Monastery, record keeping documentation, cellarers, monastic economy, cellarer’s Obikhodnik